Уложив ее на подушки, сам разворачивается и становится над ней, обхватывая руками роскошные бедра, приставляет свой мощный член к ее губам. (Специально дляОн не торопит ее — медленно и неглубоко двигаясь в ее горячем ротике. Сам же склоняет голову к ее промежности и начинает сладко вылизывать — губки, клитор, плотно сжатое колечко ануса, помня о ее диком оргазме часом ранее, когда он проник в ее попку пальцами. Элеана горячечно двигается под ним и глухо постанывает, член в ее рте проникает все глубже с каждым новым движением. Слезы брызгают из глаз. Но она не сопротивляется, пытаясь расслабить мышцы горла. Его яички ударяют по носу, жесткие волосы на животе щекочут подбородок. Делая два-три глубоких выпада, Виксениус почти полностью выходит, давая ей отдышаться. Его язык на ее клиторе и пальцы в попке движутся в том же ритме, доводя обоих до безумия. Кульминация наступает почти одновременно: поток горячей спермы мощными толчками устремляется в горло девушки, мужчина последним движением бедер отступает, не давая ей задохнуться, в то же время сжимая ее клитор двумя пальцами и повергая ее в пучину нового оргазма.
В этот раз выброс энергии не столь силен и оба скоро приходят в себя. Затем долго лежат, приникнув в объятии, восстанавливая сбившееся дыхание.
— Ты не изменился, — вдруг растерянно замечает Элеана.
— В этом нет необходимости сейчас, моя маленькая королева, — смеется он, — я с легкостью могу теперь контролировать свой облик. Или тебе не хватает моего гадкого старческого вида? — иронично спрашивает он.
— Нет... — Элеана все еще в недоумении, мысли, бывшие в смятении все это время, начинают обретать былую ясность, с ними приходит и страх. — Что будет дальше? Я опять все забуду?
— Не все, — волшебник будто пронизывает ее насквозь огненным взглядом, — а дальше ты будешь спать, моя ночная птичка, — его взгляд продолжает давить на нее, подчиняя ее волю, глаза смыкаются, не в силах удержать отяжелевшие веки, голос доносится словно из далека. Элеана погружается в глубокий сон, не чувствуя, что ее тело распадается на лунную пыль, скользит по воздуху, чтобы очутиться в своей широкой постели в безвкусно обставленных покоях замка.