— Нет, я сам по себе... , — Петька хотел сделать «жалобные глаза», но что-то ему подсказало, что это не тот случай, когда нужно смотреть жалобно, и он, мгновенно почувствовав к подмигнувшему ему солдату симпатию, обаятельно улыбнулся, как улыбался он всегда, когда ему что-либо было нужно, и, секунду подумав, пояснил, чтобы разом снять все возможные подозрения в свой адрес: — Путешествую я... самостоятельно.
Солдаты весело переглянулись.
— Ну, если так... залезай!
Солдат Паша внимательно посмотрел вдоль состава и, быстро сев на корточки, протянул Петьке руку:
— Давай, пацан... быстро!
Петька вцепился в руку, подтянулся, и — спустя мгновение он был в вагоне. Солдат в вагоне оказалось четверо; помимо солдата Паши, который Петьке сразу понравился, и солдата Ромы, который Пашу позвал, в вагоне были еще солдаты Саня и Толик, которые в тот момент, когда Петька в вагоне появился, спали на застеленном матрасами деревянном помосте, выполняющем роль кроватей. Общительный и потому способный легко устанавливать контакт с совершенно незнакомыми людьми, Петька буквально через несколько минут почувствовал себя среди зелёных ящиков так же уверенно, как чувствовал себя уверенно везде: хоть дома, хоть во дворе у тётки Полины, хоть в кухне-времянке у своей бабушки... какая разница, ящики это зелёные или сковородки? Главное — действовать... Минут через двадцать поезд тронулся и, набирая ход, весело застучал колесами. От толчка состава Саня и Толик проснулись, и Петька, думая, как удачно всё получилось, не обратил внимание на слова солдата Паши, обращенные к проснувшимся:
— Толян, тебе смена прибыла...
Солдат Рома при этих словах белозубо рассмеялся, а солдат Паша тут же подмигнул солдату Сане:
— Слышь, Санёк... ты посмотри, какой парень у нас в гостях... настоящий спартанец!