А через две недели в вестибюле училища появилось объявление: «Желающие принять участие в краткосрочном пикете...» — и далее указывалась аудитория, где нужно было собраться всем желающим «для выработки единства действий»; ещё в объявлении не без пафоса говорилось, против чего, собственно, пикет направлен...
В назначенное время в указанную аудиторию пришло человек десять — кто явился из любопытства, кто заглянул от нечего делать, и Гоблин Никандрович, видя столь смехотворно малое количество защитников морали, сразу же заговорил о материальном поощрении, что тут же не замедлило сказаться на росте числа жаждущих морального возрождения, и — в воскресенье в городском сквере, где был намечен пикет, участников пикетирования было уже в три раза больше, чем накануне пришедших на инструктаж... Кольки на том пикете не было, но пацаны на другой день во всех красках рассказали, как им раздали из стоящей неподалёку «Газели» плакаты, как приехало местное телевидение, как Гоблин Никандрович попросил игриво настроенных пикетчиков быть как можно серьёзнее... всё это кино снималось минут пять или даже меньше — парни стояли с плакатами, смотрели вперёд без смешков и улыбок, и оператор водил по ним объективом камеры... а когда телевизионщики, сделав своё дело, уехали, Гоблин Никандрович, предварительно позвонив куда-то по сотовому, велел плакаты сдавать и подходить к нему — за «подтверждением участия»; тот, кто полагал, что «материальное поощрение» будет осуществляться тут же, слегка обломался: Гоблин Никандрович вместо купюр выдавал небольшие листочки с голограммой, где говорилось, куда и в какое время нужно этот листочек предъявить... в понедельник пацаны пошли по указанному адресу — и получили деньги, пусть небольшие, но тем не менее... на пиво и сигареты вполне хватало, и всё это за каких-то полчаса тусовки на свежем воздухе в городском сквере, — то, что поначалу казалось бутафорией, неожиданно обернулось вполне реальной наличностью...